Re: А. Суровый. Двадцать один год спустя. Роман-антиантиутопия

автор Семён Битый Вт Сен 22, 2009 11:14 am

Пардоньте, милая барышня, поправился:

Ударим многомиллионным стальным пролетарским кулаком ПДРС по оранжевой диктатуре!

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

автор Семён Битый Вс Окт 11, 2009 5:28 pm

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Послесловие. 1. УДИВИТЕЛЬНЫЕ – РЯДОМ

Уже после выхода первого издания моего, во многом даже для меня загадочного, романа «Двадцать один год спустя», мне посчастливилось познакомиться с автобиографичной повестью известного малороссийского писателя Оковита Сталеновича Несамовитова ¹⁾. Описанные в его произведении события удивительным образом перекликаются с повествовательной нитью романа-антиантиутопии.

Так сложилась, что с известным рабочим писателем я познакомился в далёком, то ли 84-м, то ли 85-м, году прошлого века, на Всесоюзном Коктебельском слёте писателей-производственников. Каково же было моё удивление, когда меня, начинающего рабкора заводской малотиражки, поселили в одном домике с мастистым писателем, уже вошедшим в анналы производственной прозы своей трилогией «Огненный верстак».

Республиканская критика высоко оценила нестандартную фабулу романа мэтра, в котором сюжет оригинально вертелся вокруг многолетней борьбы передовиков-комсомольцев с ретроградами и вредителями на Анадырском заводе молочной тары. Особенно свежо было передана вспыхнувшая производственная любовь между Николаем, парторгом цеха сметанных баночек, и активисткой-многостаночницей Глашей.

Собственно, в Коктебельский дом творчества советских писателей должен был ехать не я, а известный Харьковский душевед, Геннадий Макаров, знаменитый своей публицистикой, а также половой неразборчивостью. Но Макар Гунявый (творческий псевдоним Макарова), в очередной раз лечился в Областном вендиспансере, и дело было серьёзное, Макаров тогда поймал экзотическую африканскую болезнь, врачи даже поговаривали о возможной ампутации детородного органа.

Как бы там ни было, так как все более достойные писатели находились в творческих отпусках, счастье ехать в Коктебель выпало мне, только что уволившемуся из рядов Советской Армии, и едва приступившему к работе в заводском листке «Боевой рашпиль». Честно говоря, за душой у меня в то время был всего лишь один коротенький рассказ «Увеличим надои на 16 процентов» - о борьбе за урожай в Зачепиловском районе Харьковской области.

Оковит Сталенович сразу же произвёл на меня неизгладимое впечатление своей исконно народной внешностью и простецким поведением. Весь он был какой-то скукоженный и неприметный, плохо выбритый, глаза крошечные, хитроватые, мутного цвета, зато нос имел природно русский – широкий и уточкой. Стригся он под «полубокс», зубы чистил толчёным мелом, носовых платков не признавал.

Не желая оторваться от рабочих корней, Оковит Сталенович всегда ходил по залитой солнцем набережной и июньскому знойному парку в кирзачах, фуфайке и кепке, за обедом пользовался своей алюминиевой ложкой, которую носил за голенищем, а мясо вылавливал из тарелки прямо руками. Чай он пил с блюдца, шумно втягивая воздух, при этом вытирал пот со лба рукавом или оконной занавеской.

Даже на пляже Оковит, а мы быстро перешли на «ты», загорал в бязевых кальсонах с завязками понизу и майке из магазина уценённых товаров. Впрочем, нежились на гальке мы недолго, только в первый день, а потом на окраине пляжа обнаружили необозримые залежи самодельного портвейна в литровых бутылках, недорогого, но качественного.

Так что, в первый же вечер мы погрузились в творческий процесс, который только через две недели был грубо прерван нашим свинским выселением из домика - хамской администрацией и наглым обслуживающим персоналом Дома творчества. Видите ли, им надоело, что эти изнеженные москвичи и ленинградцы постоянно жаловались на наше якобы громкое пение со свистом по ночам.

Из-за упомянутого брутального инцидента, мы так и не успели основательно поговорить с Оковитом о его творчестве. Кто он, какова его первая профессия – всё это осталось для меня загадкой.

(продолжение следует)

¹⁾ Оковит Несамовитов, На боевых рубежах, 684 стр. с илл., изд-во «Фиолетовый рассвет», 2009

автор Семён Битый Вс Окт 11, 2009 5:34 pm

Послесловие. 2. ЧУЖОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ

«Двадцатилетним младшим лейтенантом Органов, выпускником училища МГБ, прибыл наш герой, Оковит, в заброшенную деревушку Александровку Черниговской области в 1952 году» - так начинает заслуженный деятель искусств Южно-Абхазской ССР, писатель Несамовитов, свою автобиографическую повесть, посвящённую неутомимой борьбе советских чекистов с жолтоблакытным врагом.

Так получилось, что новоиспечённый младший лейтенант вообще-то должен был проходить службу в селе Александровка Ровенской области, куда был откомандирован для борьбы с подпольем ОУН-УПА, зарывшимся в свои лесные схроны.

Но из-за ошибки писаря училища, проездные документы были выданы до черниговской Александровки, упрямый штабной сверхсрочник ни в какую не хотел выписывать новое требование, поэтому пришлось молодому офицеру Органов бороться с вояками УПА в колхозе «Заветы Ильича» неподалёку от райцентра Бобровица.

Исконный русак, курянин Несамовитов, так и не смог освоить в училище малоросское наречие, поэтому, по легенде, должен был работать немым конюхом в разваленном колхозе. К сожалению, с пониманием хохляцкой тарабарщины тоже было туго, поэтому, в соответствии с изменённой легендой, конюх Оковит стал глухонемым от рождения.

Население Александровки в основном составляли одинокие вдовы с ребятнёй, поэтому первым делом младший лейтенант озаботился увеличением рождаемости в заброшенном колхозе. Спившийся престарелый председатель, к сожалению, не мог помочь в этом деле Оковиту.

Треть книги, с достойным подражания реализмом и пролетарским натурализмом, посвящена любовным похождениям нашего героя по лавкам, лежанкам и печам, а летом – и по огородам истосковавшихся послевоенных вдов. Задевает за живое пронзительная фраза из повести: «И часто над картофельными грядками мелькал туда-сюда тощий зад Оковита» (писатель всё время ведёт повествование о себе в третьем лице).

Не чужда повесть и целомудренной и чистой пролетарской эротики. Не может не повысить производительность труда и производственный потенциал читателя следующий возвышенно-гламурный абзац:

«Потом он поставил её в сладострастную позу «Дилижанс». Клава зарычала от удовольствия, её белые груди волнами перекатывались по столу, сметая блюдца и чашки на пол, кудряшки внизу живота все пропитались соком от запредельного возбуждения.

«Ещё, ещё!», - кричала Клавдия, бешено лаская себе клитор и содрогаясь в экстазе от множественных оргазмов. Оковит умело подложил ей под нежные ляжки школьный глобус, что превращало позу «Дилижанс» в ещё больший источник животного наслаждения».

Нужно отдать должное пунктуальности автора. В конце повести, со свойственной сотруднику Органов добросовестностью, приведены несколько страниц документальных свидетельств гуманитарной активности молодого чекиста – адреса, фамилии, имена, отчества женщин, а также краткие полевые заметки об упомянутых трудовых подвигах.

Следующая треть замечательной книги посвящена неутомимой борьбе младшего, а затем просто лейтенанта МВД УССР с бандеровским отребьем. Сколотив чекистское подполье вместе с юными «ястребками» - «Ершом», «Миськом» и «Вороном» ¹⁾, Оковит разоблачил восемь заговоров тайных сторонников УПА в колхозе, восемнадцать жолтоблакытных врагов народа были сосланы в Сибирь за свою антисоветскую деятельность.

Кульминацией этой части автобиографичной повести, безусловно, является описание ночной засады лейтенанта МВД вместе с «ястребками», в роще за коровником.

(продолжение следует)

¹⁾ Агентурные клички, настоящие имена не приведены из-за опасения за жизнь советских патриотов.

автор Семён Битый Вт Окт 13, 2009 2:07 am

Послесловие. 3. ЛОМАЯ ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ

“«Чу» - прошелестел ночной ветерок вершинами осин, под которыми лежали в засаде Оковит с тремя комсомольцами. Они поджидали телегу с вечерним молоком, которое, по слухам, возила продавшаяся звеньевая Зина в отряд вояков УПА, квартирующий в овраге подле силосной ямы.”

Приведенный выше небольшой отрывок из повести Оковита Сталеновича, даёт возможность вдумчивому читателю от души насладиться прекрасным стилем выдающегося маэстро. Это исконно русское слово «чу» будит бурю чувств и ассоциаций в русской душе, наворачивая непрошенные слёзы на глаза почитателей мастера производственной прозы.

Далее творческий талант автора описывает, как ветер игриво летит на восток, пересекает Тихий океан и кружится над Лэнгли, возле американского президента Рональда Рейгана, который обсуждает коварные планы в отношении ОУН-УПА с директором ЦРУ Аленом Далласом ¹⁾. Реплики вражеского президента и ЦРУшного фашиста один в один повторяют диалог Мюллера с Борманом из «Семнадцати мгновений весны» Юлиана Семёнова, свидетельствуя о творческом резонансе двух писательских дарований.

Затем шаловливый ветерок летит назад, пересекает 1/6 часть суши и шевелит плотную штору в Кремлёвском кабинете, где умирающий Вождь всех времён и народов ведёт задушевную беседу с комсомольским вожаком, передовиком таксопарка, Владимиром Путиным. И мы прощаем автору некоторый сдвиг не только в пространстве, но и во времени, ради полноты и стройности изложения.

«Очэнь правильно ви замэтили, таварищ Путин, насчёт апасности натовского движэния ОУН-УПА для рассийской государственности и Газпрома. Асобенно хател бы обратить внимание на враждэбную дэятельность агэнтуры УПА на Тихоакеанском Флоте», - потягивая «Герцеговину-Флор» из трубки, проницательно замечает Сталин – «Надэюсь, создаваемый Вами Рабочий союз на Приднепровьи пазволит справиться с этой нэлёгкой задачей». Сцена в повести вылеплена так ярко и выпукло, что мы словно вживую ощущаем аромат трубки генсека и вспотевших ног будущего Президента.

И только после этого наш шалунишка ветер возвращается домой - к засаде «ястребков» и чекиста, производя очередное «чу» в вершинах заждавшихся осин. К сожалению, предательша Зина поехала в тот раз иной дорогой на молокозавод, но, тем не менее, под грузом неоспоримых улик, созналась в своих злодеяниях, и позже была приговорена советским судом к высшей мере наказания – расстрелу.

До самого увольнения в запас в 1982-м году прослужил под прикрытием глухонемой конюх, он же старший лейтенант, капитан, а под конец - майор КГБ Оковит Несамовитов. Талантливое перо писателя Несамовитова описывает и другие, наиболее яркие подвиги героя-контрразведчика. На его счету – и разоблачение украинских националистов братьев-трактористов Нарсулмамбековых, и арест диссидентки бабы Моти, колхозной сторожихи, и поимка деревенского дурачка Сеньки, злостного антисоветчика.

За тридцать лет безупречной службы в колхозе «Заветы Ильича», десятки врагов народа, натовских шпионов и прочих государственных преступников были обезврежены, изобличены и приговорены по всей строгости советских законов, благодаря недремлющему оку и всеслышащему уху Оковита Несамовитова, советского чекиста и патриота.

(продолжение следует)

¹⁾ Так в повести.

автор Семён Битый Вт Окт 13, 2009 11:00 am

Предисловие. 4. НЕЛЁГКАЯ ДОЛЯ ЧЕКИСТА

С обидой повествует Оковит Сталенович о жизненных перипетиях, возникших вследствие ослиного упрямства зловредного штабного сверхсрочника из училища МГБ.

Личное дело младшего лейтенанта Несамовитова было отослано, как уже было сказано автором, в Ровенскую область. Так как молодой офицер Органов не прибыл по назначению, а времена были тревожные, его посчитали погибшим в неравном бою с бандеровцами,

Трагическая гибель двадцатилетнего русского офицера оказалась очень кстати Политотделу округа. На месте предполагаемой гибели старшего лейтенанта ¹⁾ Несамовитова был установлен памятник герою, он навеки был зачислен в список Областного управления МГБ, именем чекиста назывались сёла, колхозы, кинотеатры и пионерские дружины.

Не остались в стороне славные бойцы пера, кисти и киноленты. О погибшем в неравном бою капитане ²⁾ Несамовитове слагались стихи и писались рассказы, фурор на Сочинском кинофестивале произвела кинолента «Последний подвиг разведчика» с Олегом Стриженовым в главной роли, картины и барельефы, изображающие героический бой батальона майора ³⁾ Несамовитова с превосходящими силами противника, висели в каждой школе на Западной Украине.

При Л.И. Брежневе на месте сражения полка под командованием подполковника ⁴⁾ Оковита Несамовитова с дивизией УПА, был возведён величественный мемориальный комплекс на нескольких гектарах. При мемориальном комплексе был создан музей О.С. Несамовитова и Исследовательский институт по изучению героической жизни и смерти славного чекиста. На базе НИИ было защищено несколько десятков докторских и кандидатских диссертаций, издавался альманах.

Денежный и вещевой аттестаты были отданы Несамовитовым в Черниговское УМГБ. Семье погибшего героя-полковника ⁵⁾ Несамовитова выплачивалась пенсия, дети получали стипендию от Комитета госбезопасности, как сироты. Одновременно, внедрённый в логово врага сотрудник Органов, он же глухонемой конюх Несамовитов, регулярно получал жалование и обмундирование, представляясь полным тёзкой Героя Советского Союза, полковника Несамовитова, трагически погибшего на Западной Украине.

В девяностых годах, при смене начальства в Управлении вещевого и финансового довольствия, мелочные бюрократы из АФБ схватились за голову и нагло потребовали от Оковита Сталеновича вернуть перечисленную его семье пенсию и возместить расходы на создание ему помпезного мемориала. Эти гнусные мерзавцы-буквоеды также подали на майора запаса в суд, требуя возврата выданного вещевого довольствия, как ненужного покойному герою-полковнику.

Потраченные советские рубли, Оковит Сталенович, понятно, возвращать не собирался. Он также отсудил у хищников-снабженцев четыре сундука, в которых за тридцать лет службы накопились шинели, портупеи, галифе, портянки, гимнастёрки, фуражки, кители и сапоги, но бельё пришлось вернуть ФСБ. Обозлённый на кровопийц-крохоборов, Несамовитов отвёз два мешка кальсон в Москву, и как на параде Победы, выложил у Мавзолея величественный триколор из белых бязевых, шёлковых розовых и голубых с начёсом комплектов.

Только при Президенте Путине справедливость была восстановлена, перед ветераном извинились, и все сто с лишним комплектов нижнего белья были торжественно возвращены владельцу.

(продолжение следует)

¹⁾ Геройски погибшему младшему лейтенанту Несамовитову, приказом Министра Госбезопасности, было посмертно присвоено внеочередное воинское звание.
²⁾ Геройски погибшему старшему лейтенанту Несамовитову, приказом Министра Внутренних дел, к 40-летию Великой Октябрьской революции было посмертно присвоено очередное воинское звание.
³⁾ Герою Советского Союза, капитану Несамовитову, приказом Председателя Госбезопасности, к 90-летию со дня рождения В.И. Ленина было посмертно присвоено очередное воинское звание.
⁴⁾ Герою Советского Союза, майору Несамовитову, приказом Председателя Комитета Госбезопасности, к 50-летию создания ВЧК было посмертно присвоено очередное воинское звание.
⁵⁾ Герою Советского Союза, подполковнику Несамовитову, приказом Председателя Комитета Госбезопасности, к 65-летию Великой Октябрьской революции было посмертно присвоено очередное воинское звание.

автор Семён Битый Вт Окт 13, 2009 11:02 am

Предисловие. 5. В НОГУ СО ВРЕМЕНЕМ

Последние главы замечательной автобиографической повести Оковит Сталенович посвящает своей кипучей общественной деятельности после увольнения из Органов и до настоящего времени.

Выйдя из колхозного подполья и попрощавшись с подопечными лошадьми, майор запаса очень скоро ощутил в себе зуд писательства. Вначале он даже не понял, в чём дело, и на всякий случай обследовался в госпитале у проктолога и венеролога. Но на самом деле, сказались тридцать лет безмолвия в образе глухонемого колхозного конюха. Спрессованная за десятилетия немота кипела внутри. Прорезавшийся голос просился наружу.

Литературные замыслы пёрли из всех дыр Оковита Сталеновича. Несамовитов научился писать и стучать на машинках всеми шестью конечностями (включая голову), чтобы не взорваться от невысказанного. Он творил днём и ночью, лёжа на диване или жене, сидя за обеденным столом или на толчке. Соседи жаловались в ЖЭК на бесконечный круглосуточный перестук по клавишам.

Первые же произведения на производственную тему встретили благоприятный отклик советской критики, к тому же, авторские экземпляры своих рассказов и повестей можно было сдать в макулатуру, а на талоны приобрести «Три мушкетёра» или «Комиссара Мегре».

Но настоящим призванием пролетарского писателя, его жгучей кармой и судьбой, стала война, не на жизнь, а на смерть с украинским национализмом. Майор Органов и на гражданке продолжил бой с ненавистной жолтоблакытной УПА. Борьбе с клятой бандеровщиной были посвящены его повести и рассказы, сценарии кинофильмов и пьесы. Бунт самостийной черни в 1991-м году только разъярил его кипящую творческую ненависть.

В постоянных командировках по всему бывшему Союзу Несамовитов находил чёрный след натовских злодеяний и заговоров украинских нацюков. Публицистические статьи Оковита Сталеновича бичевали подлое ОУНовское подполье в Якутской тундре, на Тихоокеанском Флоте и в Красноярском крае. Кровь невинно убиенных ОУНовскими вояками мирных житель севера и эвенков, башкиров и других граждан бывшего СССР, взывала об отмщении.

Благодаря политической деятельности пламенного борца с националистической нечистью, были установлены десятки памятников жертвам УПА – в Симферополе и Луганске, Норильске и Сыктывкаре, в Урюпинске и на вершинах Кавказа.

Как с бубонной чумой, боролся русский патриот с хэкающей малороссийской мовой - переносчиком националистической инфекции. Само слово «УПА» должно было исчезнуть из языков мира. Совместно с Политсоветом ПДРС и партией «Русский блок», пламенный публицист подготовил законопроект о запрете всех слов, содержащих словосочетание «упа» - «купать», «упаковка», «крупа», «упадок», «дупа», и даже исконно русского слова на букву «З».

Многочисленные научные экспедиции под командованием Несамовитова однозначно подтверждали вину жолтоблакытных самостийныков в Цусимской трагедии, потоплении Атлантиды, убийстве Кеннеди и даже гибели динозавров и загадочной цивилизации острова Пасхи. Не вызывала никакого сомнение причастность УПА к взрыву «Челленджера».

Заканчивается пламенная повесть «На боевых рубежах» текстами телеграмм и радиограмм из Экваториальной Африки, с островов Кука и Антарктиды, где Оковит Несамовитов, выдающийся чекист, писатель и общественный деятель, борется в настоящее время с жолтоблакытной заразой и ставит, ставит, ставит многочисленные памятники местным жителям - жертвам ОУН-УПА.

(продолжение следует)

автор pomorin Ср Окт 14, 2009 1:24 pm

Навеяло:
Из комментариев к фильму "Свадьба в Малиновке":
В фильме суровая гражданская война, насквозь пропахшая гарью, кровью и болью простого (в скорой перспективе советского) народа, дала рост великой любви Андрейки и Яринки. Только эта чистота и высокоморальность отношений молодых, но твердых в своих обязательствах перед партией и друг перед другом, мальчика и девочки дает надежду на выход к свежему воздуху из суровой реальности бандитского беспредела и женского одиночества на селе, где на демографическую ситуацию могут влиять только дед да Пуговкин.

автор Семён Битый Ср Окт 14, 2009 8:50 pm

Послесловие. 6. ГЛАС НАРОДА – ГЛАС ПАРТИИ

Малороссийская прогрессивная общественность пылко откликнулась на выход препринта романа в общественно-политическом журнале «Фиолетовое перо». В редакцию журнала ежедневно стали приходить сотни и тысячи писем с откликами благодарных читателей. Приведём лишь некоторые, наиболее типичные:

Препузаста Пряникова, генеральный секретарь Совета подъезда номер 5 Рабочего общежития

Большое спасибо товарищу Несамовитову за его автобиографическую повесть «На боевых рубежах». К сожалению, в библиотеке нашего рабочего клуба всего три экземпляра книги, и все они на руках. Удалось попросить полистать в читальном зале, да и то только начало.

Но всё равно, уже первые главы произведения просто поражают своей натуралистичностью и тонким знанием деталей оперативной работы Органов. Понравилось, как оригинально товарищ Несамовитов придумал бороться с распространителями антисоветских анекдотов. Я даже записала полюбившийся отрывок в записную книжечку.

Большая просьба к руководству заказать ещё несколько экземпляров повести в библиотеку, так как замечательные мемуары товарища Несамовитова пользуются большим спросом.
…

В мерзкой вони подполья колхозного сортира, что возле клуба, затаился с магнитофонной приставкой «Нота» чекист Оковит. Стоя по грудь в зловонной трясине, он держал в одной руке конденсаторный микрофон на шнуре, а другой нажимал на клавиши приставки, привязанной к его шее бечёвкой. Питалась «Нота» от шнура, протянутого сквозь люк выгребной ямы.

Ничего, предатели Родины, как ни заглушаете вы хохотом и неприличными звуками рассказываемые мерзости о руководстве Партии и Правительства, документальные свидетельства приведут вас на скамью подсудимых, и вы ответите по всей строгости гуманных, но справедливых советских законов!

Оковит записывал очередной антисоветский анекдот, когда вдруг липкая поносная струя из неопознанного зада дрыснула ему на панель магнитофона. Удар электрического тока выбил из рук чекиста микрофон, и тот потонул в пузырящейся жиже. Из последних сил, сотрясаемый под поверхностью электрическими разрядами, Оковит выдернул шнур из гнезда питания.

Очнулся он только через минуту, у дна сортира. Нечем было дышать. Рванувшись к поверхности, Оковит, тем не менее, не бросил казенное имущество. Дорогая магнитофонная приставка была спасена, после промывки и просушки, она заработала, как ни в чём не бывало. А вот за утонувший дефицитный микрофон он получил очередной строгач.
…

Стыциан Задрыпин, оберзаурядгазфюрер КГБ/ФСБ Путлеровской Педерации

Рассматриваю книгу майора Несамовитова как бездонный кладезь полезных советов для сотрудника Органов.

Исключительно тонко были разоблачены украинствующие националисты Нарсулмамбековы, раскрасившие своё логово в цвета вражеского флага: полы - в жёлтый, а ставни – в синий цвет. А притворялись, мерзавцы, что на украинской мове ни бум-бум.

Близнецы Сапоговы, правильные пацаны с Москалёвки, Харьков, Россия

Молоток, Оковит, круто пишеш! Читаеш «На боевых рубежах» – оторватся нельзя! Кровищи понапустил, больше, чем в «Тарасе Бульбове»! Блин, дали нашей бухгалтерше на ночь почитать – чуть от страха не всалась. Как они связнику УПА мост заминировали.

Зашибись! Блин, Оковит, пиши ещё! Мочи казлов бендеровцев! Бей УПА – спасай Россию! А Антона Суровова вашего мы читать не стали – не вставляет.

…
Агентурные сведения были точны и однозначны, как боевой приказ: связной УПА должен был ехать вечером через мост, через речку без названия, что ужом текла за скирдой. Оковит был непреклонен: предателя должна постигнуть неотвратимая смерть и презрение трудящихся.

Под мост была заложена взрывчатка с детонатором, электрический шнур змеёй вился за поросший травой пригорок, где чекист залёг с ястребками и сексотом Булыжником, трясущимся от возбуждения. Кто же он, эта тварь, этот подлый предатель, чьё чёрное сердце за долляры продалось врагам?

Чу, послышался скрип колёс брички. Суровым был взгляд чекиста, только побелевшие костяшки пальцев выдавали его страшное напряжение. Вдруг из-за деревьев, как фашистский танк, показалась телега со сторожем Сергеичем.

Оковит не верил своим глазам. Так вот кто предал Родину и встал на скользкую дорожку вояка УПА! Мерзавец, притворялся фронтовиком и орденоносцем, а сам, вне сомнения, убил настоящего советского солдата, и присвоил его ФИО и ордена. Смерть фашистскому прихвостню!

Получай, собака! Оковит крутанул ручку динамо, и чёрный столб взрыва разметал доски моста. Когда дым рассеялся, Оковит с ястребками, Булыжником и незаменимым «ТТ» подошёл к связному УПА. Тот лежал с оторванной ногой, с торчащей костью, из раздробленного мяса культи пульсирующе выбегала кровь. Кровью было забрызгано и всё вокруг.

Оковит подошёл поближе: «Ну что, Сергеич, помогли тебе твои бандеровцы?» «Ты что, заговорил, немая скотина?», - прохрипел предатель – «С глузду съехал? Совсем допился, муддак?», - сквозь раскрошенные зубы негодяя потекла кровавая юшка, он несколько раз дёрнулся и замер.

«Собаке – собачья смерть!» - ответил Оковит окровавленному трупу и презрительно пнул его ногой. Булыжник утробно захихикал.
…

(продолжение следует)

автор Семён Битый Чт Окт 15, 2009 3:28 am

Послесловие. 7. ГОРИТ ЗЕМЛЯ УКРАИНЫ ПОД НОГАМИ УКРАИНСКИХ ОККУПАНТОВ

Вилен резцов, ветеран Органов, полковник запаса

В последнее время книжные развалы заполонила третьесортная «литература», спекулирующая на любви граждан к увлекательным повествованиям о нелёгкой службе сотрудников Органов. К сожалению, начинающие авторы стараются подражать не лучшим творениям советской литературы, таким, как «Записки о майоре Пронине» или «Сержант милиции», а всяческим западным джеймсам бондам и комиссарам мегре.

На этом сером фоне ярким, незабываемым пятном выделяется автобиографическая повесть писателя О.С. Несамовитова «На боевых рубежах», предельно честно и реалистично описывающая кропотливую, самоотверженную деятельность советского контрразведчика по искоренению подполья УПА и злобных банд натовских прихвостней в деревушке Александровка на Черниговщине.

Читая захватывающую повесть майора запаса, мы снова погружаемся в героические годы строительства развитого социализма под руководством Л.И. Брежнева, окунаемся в драматическую атмосферу борьбы Органов с недремлющими диссидентами и антисоветчиками. Правдиво, с передачей мельчайших деталей, описывает О.С. Несамовитов трудовые будни чекиста-контрразведчика и его добровольных помощников:

…
Сексот Булыжник¹⁾ самоотверженно отрабатывал своё освобождение от армии. К тому же, Органы приплачивали за сверхурочную работу. Шли третьи сутки, как он залёг с биноклем на крыше погреба в огороде у Моти, сторожихи.

Логика его шефа, Несамовитова, было безукоризненна. Раз: уничтоженный связник УПА, сторож Сергеич, жил бобылём и ни с кем из соседей не водился. Два: значит, нити заговора следует искать в его профессиональном окружении. Три: кроме бабы Моти, никто больше в колхозе не сторожевал. Четыре: значит, рано или поздно, преступница раскроется и выдаст себя с головой.

Видимо, эта Мотя была матёрой волчицей, потому что за трое суток ничем, даже в мелочах, не вызвала подозрений. Опытнейший враг скрывался под невзрачной «плюшкой» и шерстяным платком самодельной вязки. Снимки, сделанные с крыши погреба фотоаппаратом «ФЭД», даже под лупой ни показывали ничего подозрительного.

Оковит с Булыжником дважды перерыли всё нехитрое хозяйство сарая: старые кадки, гору рваной обуви в углу, дырявые кастрюли на потолке, тщательно складывая предметы назад в исходном порядке. Всё было безрезультатно. Исследование погреба также не дало улик. На дне колодца был один песок.

Но чекист с помощником не сдавались. Вдруг неожиданная мысль молнией сверкнула в голове Несамовитова. Ужом он пополз между рядами картошки к домику уборной в углу огорода.

Оковит собирал мозаику из мятых кусков порванной газеты, обнаруженных в ржавом ведре без дна. Так и есть, вот она, долгожданная улика: портрет Генерального секретаря, разодранный на четыре неровных клочка и покрытый подозрительной коричневой субстанцией.

Органолептический анализ, осуществлённый чекистом и его добровольным помощником прямо на месте преступления, усилил подозрение. Коричневое вещество оказалось на вкус и на запах засохшим человеческим калом. Позже, более тщательная сравнительная экспертиза однозначно подтвердила вину бабы Моти.

Закрытое заседание областного суда приговорило гражданка Матрёну Варенчук к десяти годам колонии строгого режима за преднамеренное очернение и надругательство над Советским строем, Коммунистической партией и лично Председателем Президиума Верховного Совета СССР, Генеральным секретарём ЦК КПСС Л.И. Брежневым.

Сотруднику Органов О.С. Несамовитову было досрочно присвоено очередное воинское звание, а сексот Булыжник получил Почётную грамоту райкома комсомола и премию в размере 30 рублей, 13 копеек.
…

(продолжение следует)

¹⁾ Агентурная кличка, настоящее ФИО героя изменено из-за опасения за жизнь советского патриота.

автор Семён Битый Чт Окт 15, 2009 3:35 am

8. РОДИНА – ПОМНИТ, РОДИНА – ЗНАЕТ!

Фёдор Трофимыч, слесарь, заслуженный председатель партийной ячейки ПДРС

Ты Антоша ни серчай больно вумно ты пишеш и длино. Как наченаеш твой Двацать один гот четать до середины дочетаеш начало забыл. Снова наченаеш с начала как до серёдки дошол обратно начало ни помниш.

Ты извени Антоша так я тебя и ни до четал. Тока до серёдки ито ни помню. Ты ни серчай Антоша ты лутше у песателя Нисамовитова по учись. Человек он сразу видно душевный лошадок любит. Как раз для колхознеков и рабочева класса пишет. Складно и душевно.

А ты Антоша больно вумно и для рабочева класса ни понятно. Я как партиец партийцу тебе Антоша прямо скажу. Выкень свой роман в нужнек а лучше почетай На боевых рубежах што товареш Нисамовитов напесал.
…

- Ты чего, Надежда Константиновна, брыкаешь? – Оковит расчёсывал щёткой гриву кобыле Крупской. Все ушли, он остался в конюшне один. Несамовитов любил этот вечерний час, когда, не боясь, можно было вслух пообщаться хотя бы с лошадьми. Легко ли целый день прикидываться глухонемым, когда так и хочется порой выматериться во весь голос.

- Твоё здоровье, Иосиф Виссарионович! – Несамовитов плеснул из четверти, запрятанной в сене, ещё полстакана. Его любимец, конь Сталин, дружелюбно прял ушами, заслышав свою кличку. Оковит, на уже не очень твёрдых ногах, подошел к Сталину и угостил его краюхой хлеба из кармана.

Хотелось хоть кому-то пожаловаться на свою горькую судьбу. Молодёжь, ястребки Ерш, Ворон и Мисько, не в счёт – разве они поймут? Сексота Булыжника Оковит побаивался – тот и родную мать заложит. – Эх-эх-эх, вот такая вот наша судьба, Лаврентий Павлович, - Оковит, держась за стенку, подошёл к жеребцу Берии – Только ты, Лаврентий Палыч, больше Сталина за холку не кусай, лады?

Несамовитов зашёл к себе за загородку, где стоял топчан с сенным матрацем и колченогий стол. На вбитых в стенку конюшни гвоздях висела кой-какая одёжка, а на пыльном верстаке стояла немытая посуда. Оковит опрокинул ещё полстакана мутного свекловичного первача – Эх, жизнь поломатая!

За загородкой быстро темнело. Несамовитов покрутил тусклую лампочку на голом шнуре. Зажёгся дрожащий жёлтый свет, освещая паутину по углам. Напротив топчана из наструганных досок, на стене висели прибитые обойными гвоздями страницы из журнала «Огонёк», с фотографиями мемориала Герою Советского Союза генерал-майору Несамовитову.

- Что, сука, тебе, значит, почёт и уважение, генерала тебе, морде, вот присвоили, - Оковит пропустил ещё полстакана шибающего в нос самогона, занюхав коркой хлеба и закусив огурцом – Тут, значится, живой Несамовитов и днём, и ночью мыкается, и всё в капитанах, а тебе, дохлой гниде, генерала? – от обиды слёзы потекли по щекам конюха, оставляя за собой грязные потёки.

Со страницы «Огонька» на Оковита сурово взирал он сам, но только молодой, высокий, стройный и красивый. Барельеф изображал гвардии генерал-майора Несамовитова, с ППШ на груди, ведущего свою дивизию в бой против превосходящих в несколько раз орд УПА. Оковит со злости запустил огрызком огурца в ненавистную физиономию удачливого второго я.

Выбираясь перед сном до ветра, Несамовитов повис на шее Сталина, дыша на любимца перегаром: - Вот так вот, дорогой Иосиф Виссарионыч, заперли нас с тобой в конюшне, мы тут с тобой пашем без выходных, а генералам, карьеристам сучим, мемориалы из гранита ставят. И где, спрашивается, справвдливсть? – со слёзной обидой выдавил он из себя непослушное слово.

Вернувшись, капитан Органов, он же глухонемой конюх Несамовитов, опрокинул с горя целый стакан мутного зелья, да так и упал навзничь поперёк топчана, забыв выкрутить свет.
…

(продолжение следует)

автор pomorin Вт Ноя 10, 2009 7:50 am

Все. Кончился Битый. smile1

автор Лина Вт Ноя 10, 2009 3:30 pm

pomorin пишет:Все. Кончился Битый.

Самоубился...

автор Семён Битый Ср Ноя 11, 2009 11:43 pm

Лина пишет:
pomorin пишет:Все. Кончился Битый.
Самоубился...

Матпомощь покойному на поминки (в виде шмурдяка и закуси) просьба передавать по адресу: г. Сталино, Рабочее общежитие (перекрёсток ул. Павлика Морозова, 14 и тупика Коммунизма, 1), подвал, Фиолетовый уголок, за шкафом, спросить Сеню.

А. Суровый. Двадцать один год спустя. Роман-антиантиутопия - Страница 3 28775

А. Суровый. Двадцать один год спустя. Роман-антиантиутопия - Страница 3 28775

автор Семён Битый Ср Ноя 11, 2009 11:47 pm

9. МГНОВЕНИЕ ВЕСНЫ

Дуняша Шпала, Секретарь-машинистка Подъездкома ПДРС

Спасибо за книгу О. Несамовитова «На боевых рубежах». Необыкновенно сочное и правдивое изложение, растрогалась аж до слёз. Вчера на ночь читала о встрече героя со своей женой, проплакала полночи.

Сколько же внутренней убеждённости и стойкости нужно нашим защитникам, чтобы вот так годами жить посреди вражеского бандеровского окружения, не имею возможности ни на минуту расслабиться. Думаю, каждый юный член или членша Рабочего союза должен держать эту книгу у себя на столе и в сердце.
…

Подходил к концу двадцать пятый год исполнения капитаном Несамовитовым сверхсекретного задания Органов по искоренению ОУНовского подполья в селе Александровка на краю Черниговской области, неподалеку от райцентра Бобровица.

Благодаря творческой смекалке и филигранной работе глубоко законспирированного контрразведчика, не проходила и месяца, чтобы Органы не раскрывали очередной заговор УПА, не разоблачали затаившегося предателя Родины, диссидента или антисоветчика.

К юбилею внедрения Оковита в логово украинских националистов, Центр спланировал и тщательно подготовил радостный сюрприз для Александровского «крота» - тайную встречу Несамовитова со своей женой, Ефросиньей Несамовитовой, и четырьмя сыновьями. Контакт должен был произойти как бы невзначай, возле станционной забегаловки райцентра.

Внутри Оковита всё пело весенним жаворонком. Он добросовестно помылся в бане в прошлую пятницу, подстригся, да не просто, а с одеколоном «Шипр», с вечера нагуталинил сапоги, а с утра надел чистые трусы и вычесал солому из бороды. Даже выстриг кровельными ножницами волосню, что веером торчала из носа,

Фроська-то вам не фигли-мигли какая, товарищи из Центра сообщили шифровкой, что Ефросинья работала преподавателем истории КПСС в филиале университета Патриса Лумумбы. Ёпсель-мопсель, и это его Фроська, которая даже собственное имя писала с тремя ошибками? Ну, дела!

Уже пять минут Несамовитов сидел на козлах брички возле станционной кафешки «Экспресс», напевая про себя музычку из «17-ти мгновений», а Ефросиньи всё не было и не было. Вдруг из-за угла показался знакомый силуэт, сердце застучало в два раза чаще, нет, зараза, это было другая женщина.

Левым ухом Оковит поймал на себе чей-то злобный взгляд, какая-то толстая тётка, из снабжения, наверно, ругалась, скривив нос на его бричку. «Эй, любезный, да ты, ты, на телеге, ты бы отъехал в сторону, а то развонялся тут своей кобылой» - дамочка с тремя подбородками ткнула в него своей жирной рукой в перстнях.

Она сидела за пластиковым столиком у входа, в шёлковом платье с потными подмышками, с причёской башней и бородавкой под глазом. Рядом с ней расположилось трое разнокалиберных детей – развязный рыжий парень лет двадцати и двое негритят, один коричневенький, как супесь с торфом, а другой чёрненький, как чернозём.

К ней подошёл ещё один молодой человек, лохматый, с переносным магнитофоном, навеселе и сигаретой в углу рта: «Маман, что за шум, а драки нету, и вообще, долго нам ещё сидеть в этом гадюшнике?». Оковит словно увидел свою фотографию двадцатилетней давности, только цветную, заросшую, и в кримпленовом пиджачке.

«Нас попросили об этом очень важные люди, потерпи, Арнольд. Пойди лучше растолкуй этому пентюху, чтоб лошадь переставил, а то эти украинцы человеческого языка не понимают» - поджав губы и тряся щеками, дамочка опять ткнула ладошкой в Сталина, запряжённого в бричку.

Парень лениво подкатил к Оковиту и выдохнул ему дым в лицо: «Слушай ты, чмо болотное, вали отсюдова в свою Мухосрановку, что, по-русски не понимаешь, дядя?» Голос породы неистово вопил изнутри, Оковиту хотелось броситься сыну на шею, прижать его к себе, но чекист не мог этого сделать, не имел права, да и время контакта подошло к концу.

Несамовитов послушно тронул Сталина, сопровождаемый фразой «расплодились, бля, чурки бендеровские» и выплюнутой сигаретой. «Сынок, Арнольдушка, я свой, я наш, русский» - мысленно Оковит рвался назад, к родной кровинушке – «пойми, жизнь просто так сложилась, сынок».

Понуро тащился он назад в свою Александровку. Слёзы обиды и жалости к себе наворачивались на глаза. Оковит вспомнил, кого ему напоминал рыжий парень, слева от Ефросиньи – Феликса Ошпарина с нижней койки, дружка по училищу. «Да ладно, что уж там, бабы – народ слабый, одних оставлять нельзя, да и негритята – тоже понятно, от борцов с американским империализмом» - уговаривал он себя.

Но по приезду напился вусмерть, и два дня не показывался на людях – ссылался на больную печень.
…

(продолжение следует)

автор Семён Битый Ср Ноя 11, 2009 11:49 pm

10. ИСПОЛНЕННЫЙ ДОЛГ

Дед Серёга, Президент Южной Древляндии, фиолетовый партизан

Оковит, что я тебе скажу: классный ты мужик. Дочитал твою повесть про боевые рубежи, у Трофимыча брал в ихней библиотеке. Слушай, майор, приезжай к нам в партизанское соединение. Я тебя командиром отряда сделаю. Обещаю! Здорово ты шухер бандерам навёл. Кидай всё нах.р и езжай к нам, в нашу партизанскую Южную Древляндию. Ждём!
…

Вот и конец службы. Приказ уже получен. Тридцать лет – и всё как один день. Какова она там – жизнь на Большой земле?

Оковит сидел на бричке, последний раз правя лошадьми. Сам запряг своих любимцев – Анджелу Дэвис, дочку Крупской, и Нельсона Манделу, четырёхлетку. Назад, со станции, пустую телегу уже повезёт постаревший ястребок Ёрш. Остановились на пригорке, за бродом возле взорванного моста, ещё раз взглянуть на вечернюю Александровку.

Словно Мамай прошёл по селу. Где-то только в трети домов светились огоньки, остальные стояли пустые, без хозяев. На некоторых, с провалившимися крышами, прямо на стенах было нацарапано «Продаётся дом на слом, сколько дадите». Но желающих не находилось: дурной славой пользовалась Александровка у местных.

Несамовитов с гордостью смотрел на своё детище. Даже малейший запашок украинского национализма выветрен навсегда. Предатели Родины понесли заслуженное наказание, корни УПА выкорчеваны до последнего, самого мелкого, раковые щупальца НАТО сожжены под основание.

Да, возможно, гребень Органов был чересчур част и остр, да, может быть, некоторые честные граждане незаслуженно пострадали, но зато никогда красно-чёрное фашистское знамя УПА не подымится над колхозом «Заветы Ильича».

И пусть в селе остались только выжившие из ума старики, да малые дети, зато все ОУНовские подпольщики, диссиденты и антисоветчики, даже потенциальные, сосланы туда, куда Макар телят не гонял. И в этом немалая заслуга майора Органов, уже запаса, чекиста Несамовитова.

С повлажневшими глазами и комом в горле от волнительности момента, Оковит тронул лошадей. Бричка затряслась по раздолбанным грунтовым колеям, асфальт в погибающее село не было смысла прокладывать.

Что ждёт его в будущем? Как сложатся отношения с женой после тридцатилетнего перерыва. Признают ли дети незнакомого им отца? Берия его знает. Но в чём Оковит был уверен, так в том, что нужно описать свою жизнь, свою самоотверженную борьбу с подпольем УПА, рассказать народу правду о героической службе Органов во имя и на благо Родины.
…

(окончание следует)

автор Семён Битый Ср Ноя 11, 2009 11:51 pm

11. МЫ НЕ ПРОСТИМ!

Слова застревают в горле от ужаса, гнева и возмущения. Но я обязан сказать читателям и бросить в лицо палачам из УПА горькую правду! К сожалению, оранжевые варвары осмелились совершить неслыханное злодеяние против мировой прогрессивной литературы.

Как сообщило ОРТ, неизвестные негодяи в чёрных масках, сине-жёлтых шароварах и с флагами УПА, сожгли весь тираж книги выдающегося российского писателя О.С. Несамовитова «На боевых рубежах».

Уничтожены также черновики повести и оставшиеся сигнальные экземпляры. Выкраден и сожжен препринт повести в журнале «Фиолетовое перо». Оковита Сталеновича от горя хватил удар, и теперь он не только не помнит текст своего культового произведения, но, что ужасней всего, даже забыл, что написал саму повесть.

Жизнь творца вне опасности, но врачи говорят, что последствия инсульта, к сожалению, необратимы, и товарищ Несамовитов уже никогда не вспомнит своё бессмертное творение.

Мы, русскоязычные малороссы, никогда не простим НАТО и УПА их чёрное преступление против культурного наследия всей нашей цивилизации!

Человечество понесло невосполнимую потерю. Но это заставит нас только теснее сплотиться вокруг великой Родины и её вождей!

Но пасаран! Слава великому Путину! Слава Путинской России!

Слава ПДРС!

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

автор Семён Битый Ср Ноя 11, 2009 11:57 pm

ПРИЛОЖЕНИЕ. Рукопись, найденная при раскопках
Антон Суровый
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

РАЗГОВОР ПО ДУШАМ С ОТЦОМ НАЦИИ
(Записки из 2013-го года)

Просочившись безлунной ночью сквозь малоросско-Великоросскую границу, наш небольшой отряд вздохнул с облегчением и воспрянул духом: наконец-то мы на Родине. (К посольству России за визами оранжевая власть пропускала только великороссов и шпионов СБУ). Дул приятный северо-восточный ветерок, окрыляя и возбуждая нас. Все наши помыслы были устремлены в сторону Столицы нашей Великой Родины.

Там ждала нас встреча с Отцом Нации, который милостиво согласился дать интервью рабочей стенгазете «За пролетарский подъезд!» Ориентируемся по светящейся стрелке компаса – освещение отключено за неуплату. Жмёмся к заборам – лютуют банды безработных деклассированных элементов, не доросших до классового самосознания.

Железнодорожная станция. Первым делом бросаемся в общественный туалет и при свете спичек припадаем губами к простым русским словам из трёх и пяти букв. «Родина, Родина!» - слезы текут по нашим щекам от волнения и от рези в глазах. Толкаемся в очереди за билетами на электричку (поезда не ходят), осыпаемые дружескими рабочими тумаками и выражениями.

Несёмся занимать места в вагоне сквозь родную матюкающуюся толпу. Повезло – разместились возле выбитого окна – будет, чем дышать. Старательно прикидываемся местными, говорим с белгородским акцентом: если узнают, что из малороссии – отберут мешки с нашей нехитрой снедью.

Трое суток электричками – и вот мы в Столице. Улыбки! Улыбки! Улыбки на всех лицах! Отряд милиции с автоматами уводит хмурого мужчину с заломленными руками – и поделом, не смей портить своим кислым видом всеобщее ликование! Всюду портреты Великого Вождя и лозунги с его цитатами. Вот он рядом с Конни, а вот – в объятиях уссурийского тигра.

Возле Курского вокзала, под огромным портретом Отца Нации большая очередь за бесплатной похлёбкой, но порции наливают только обладателям российских паспортов и талонов из Центра занятости. Жуём в подворотне сало с хлебом, пряча бутерброды в рукаве. Прохожие обходят стороной прислонённого к стене сползающего Сеню.

(продолжение следует)

автор Семён Битый Чт Ноя 12, 2009 12:14 am

Кстати. Пресонажи, встречающиеся в произведениях Антона Сурового:

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]
_Трофимыч____Антон_______Сеня_____Препузаста

(Портреты активистов ПДРС любезно предлставлены райкомом ПДРС Джержинско-Свердловского района г. Сталино)

автор Сусанин Чт Ноя 12, 2009 1:47 am

А это че? Еще один узник совести из новых? ОТкрывающий нам глаза на действительность.Подхвативий знамя у Аксенова.Ню-ню.

автор Семён Битый Чт Ноя 12, 2009 5:10 am

(продолжение)

Сапоги. Хромовые, любовно проглаженные утюгом до зеркального блеска, идеально вычищенные, уж в этом-то я толк знаю. Равномерно прохаживаются прямо перед моим лицом. Рядом переминаются с пятки на носок штатские туфли. «Совсем украинцы обнаглели» - это сапоги – «шпионов уже со своими паспортами засылают, интересно, кто эти по званию?». Туфли шутят: «Вскрытие покажет». Сапоги дружески, но уважительно хихикают в ответ.

Пытаюсь поднять голову, чтобы объяснить, что мы – наши, но опять получаю палкой по спине: «Лежать, лежать, я сказал!». Рядом слышен звонкий шлепок дубинкой по мягкому месту Препузасты. Звук тормозов останавливающейся машины. «Встать, руки за головой, выстроились шеренгой!» - нас под руки грузят в воронок, непроспавшегося Сеню забрасывают в кузов как мешок с капустой.

Кабинет. Плотные шторы, лампа под абажуром грибком, над молодым человеком портрет Отца нации с мальчиком на руках, краснодарский чай в стакане с подстаканником, карандаши в вазочке – стилизация под легендарные 30-е годы. Следователь во френче с серебряным партийным значком в петлице, виски и шея высоко подбриты, волнистые волосы зачёсаны назад, опять же в стиле 30-х, в соответствии с последней молодёжной модой.

Из общей картины несколько вырывается телевизор в углу с выключенным звуком – идёт один из бесконечных сериалов о борьбе Органов с врагами народа. Следователь постукивает остро заточенным карандашом по чернильному прибору из фальшивой бронзы: «В глаза, в глаза смотреть, сука. Кто сообщники, к кому направлялись? Задание? В глаза смотреть, сука!» Видимо, передо мной такой же монолог произносил главный герой в телевизоре.

Что-то не так, ведь мы же договаривались о встрече по закрытым партийным каналам. Какое-то идиотское недоразумение. Или, может, просто дополнительная проверка? Перед молодым человеком – мой паспорт и удостоверение ПДРС из распоротой подкладки. Понятно, малоросский паспорт и должен был вызвать обоснованное подозрение, но почему никакой реакции на партийный билет? Может быть, считают, что фальшивка? И как там Препузаста?

С Сеней полегче – он пока в анабиозе после вчерашнего. Ничего, Антон, успокойся, скоро всё выяснится, Органы не ошибаются. Крайним взглядом замечаю, как в кабинет вплывает молодая особа, распространяя запах «Красной Москвы». Шёлковое платье с пояском и рукавами-фонариками, выщипанные брови, мелкие светлые кудряшки, туфли-лодочки на каблучках. Особа кладёт картонную папку перед следователем, и что-то шепчет ему ярко накрашенными губами, округляя и без того выпуклые глаза.

(продолжение следует)

автор Семён Битый Чт Ноя 12, 2009 5:12 am

(продолжение)

«Ну, что ж это вы, братцы?» – Артём, так, оказывается, звали следователя, развёл руками – «Что же вас там, руководство ваше не проинструктировало?» Мы втроём сидели за столом и пили сладкий краснодарский чай с баранками и пряником размером со сковородку, в виде герба России с печатными буквами внизу «Славься, Нации Отец!»

Мне досталась нижняя левая нога орла с начинкой из повидла, а Препузасте – правая голова с короной из мармелада. Одна из подчинённых Артёма, в строгой юбке с разрезом, белой кофточке и значком «Наши» на груди, убирала со стола блюда с блинами, икрой и заливной сёмгой. Между делом она, поправляя стилизованную красную косынку на голове, обменивалась с Артёмом далеко не комсомольскими взглядами.

«Надо было, товарищи, прямо на вокзале обратиться в соответствующий отдел за карточкой гостя страны, и всех проблем» – продолжал Артём – «вот за такой» - ткнул он пальцем в воздух. В это время уже упомянутая особа с кудряшечками внесла толстую прошитую тетрадь в коленкоровом переплёте и три прямоугольничка с нашими ФИО. На всякий случай, она обошла стороной стоящий в углу диванчик.

Препузаста и я с любопытством уставились на переливающиеся картонки: на карточках вспыхивали искорками голографические изображения – Российский герб, шаровары с сапогами, «Три богатыря» на конях и буквы «ГОВ-1А-М». На другой стороне было напечатано: «Особо важный гость из Малороссии».

«Сейчас, сейчас» - продолжал ворковать Артём, когда мы ставили подписи в тетради за себя и за храпящего в углу на диванчике Сеню – «Сейчас вызовем машину, и она вас прямо к Кремлю и доставит. Что, пройтись хотите? Тоже не беда, дадим вам в сопровождение двух офицером, а коллегу вашего рядом в машине повезут».

Заворочавшийся в углу Сеня прервал своей вознёй нашу беседу. После мычаний, иканий и громких сотрясаний воздуха, над диваном показалась его всклокоченная физиономия с мутными щёлками-глазами: «Чо, уже при-приехали?». Свою речь Сеня завершил шумным извержением из пасти остатков вчерашнего ужина. Кудряшка, вместе с Препузастой и барышней с разрезом, кривились, зажав пальцами нос.

Когда за уборщицей - гастарбайтеркой из Азии – с буквами «А» спереди и сзади на робе, закралась дверь, Артём встал проводить нас в дорогу. На его розовом лице расползлась широкая доброжелательная улыбка. Вслед за ним, вдруг так же заулыбался и Отец Нации на портрете между окнами. Я вздрогнул – что за чертовщина, неужели это Сеня так надышал в кабинете?

(продолжение следует)

автор Семён Битый Пт Ноя 13, 2009 8:21 am

(продолжение)

А вот и оцепление, где нас повязали. Сейчас ты мне встретишься, наглая рожа в сапогах! Силой воли подавляю в душе недобрые чувства. Ты не прав, Антон! Товарищ просто выполнял свой долг по поддержанию порядка. Ведь хорошо же всё организовано, чётко, не так ли?

Двухслойное оцепление: милиция со щитами и боевые дружинники в чёрных косоворотках с дубинками. Сзади резерв наготове, в подворотнях – БМП. Всем управляют люди в штатском. Город-герой надёжно защитил себя от полчищ несознательных деклассированных элементов, набегающих с окраин и вокзалов.

В разрывах оцепления контролёры быстро и тщательно проверяют документы у гастарбайтеров с буквами «ПР» на спине и груди, это рабочие из провинций России, им разрешено трудиться в центре города-героя. Азиаты с буквой «А» выполняют неквалифицированную, но нужную работу по поддержанию чистоты в столице.

А вот незваным гостям из Малороссии и Северной Абхазии (Грузии) от ворот поворот, патруль задерживает несколько неприглядных личностей с буквами «М» и «Г» на оборванных спецовках. Затем понурую толпу этих неудачников со связанными руками ведут к товарному выгону, чтобы отправить назад, за 101-й километр.

Офицеры в штатском проводят нас через вип-проход для проверенных граждан, двое рядовых несут сзади наши нехитрые пожитки, упакованные в чемоданы: с мешками нельзя в центр города-героя. Ещё двое поддерживают под руки нетвёрдо ступающего Сеню.

Чистая, приветливая улица недалеко от центра города. Улыбающиеся, модно одетые граждане, будто из сериала, море машин, подстриженная трава газонов, всюду на стенах домов портреты Отца Нации, на растяжках транспаранты с его цитатами. Бравурные марши из репродукторов. Город ещё больше расцвёл после подавления путча, спровоцированного пронатовскими отщепенцами.

Новоселья, новоселья. Ещё пикапы с вещами. Это новые хозяева вселяются в квартиры, отобранные за долги у недисциплинированных владельцев. Конечно, также конфисковано имущество у бывших путчистов и их сторонников. Активисты Партии и сотрудники Органов, народные олигархи и боевые дружинники заслуженно улучшают своё жилищное положение.

Москва, Москва, давно же мы не ходили по твоим широким проспектам, давно не прикасались душой и руками к памятным местам. Да, много воды утекло в Яузе с того времени, как мы приезжали на коронацию Медведева всеей Руси, столько событий, и радостных, и горестных, произошло с тех пор…

Проход к Красной площади. Останавливаемся и замираем в немом восхищении. Сопровождающие терпеливо ждут, понимая, какая буря эмоций кипит в наших сердцах. Не сговорившись, становимся на колени, и припадаем губами к священным булыжникам. Сеня, не удержавшись, с матюками припечатывается лбом к бордюру.

(продолжение следует)

автор Семён Битый Пт Ноя 13, 2009 8:23 am

(продолжение)

Какие мерзавцы! Всё внутри меня кипит от возмущения. Осталось ли в их гадких душонках хоть что-то человеческое? Мавзолей закрыт. На парадной двери навесной замок и объявление: «Дорогие товарищи! Мавзолей закрыт на переучёт. Приносим свои извинения за причинённые неудобства».

Пост номер один пуст, и это понятно: защитники Родины нужны для охраны спокойствия города-героя. Вот и воспользовались этим подонки без стыда и совести.

На задней двери Мавзолея замок снят. Вокруг крутятся-суетятся подозрительные личности с крысиными глазками. «Частные вип-экскурсии, эксклюзивный доступ к телу вождя», «Фото на фоне вождя, видеосъёмки новобрачных», «Детское фото рядом с дедушкой Лениным» - стоит гул гнусных предложений барыг.

На стене Мавзолея множество объявлений с отрывными телефонами: «Вывоз тела на корпоративные вечеринки», «Брачная ночь вместе с Лениным» - и это самое приличное. Почему бездействует патрули и милиция? Почему отводят взгляды? Неужели не замечают? Надо будет обязательно подойти к ним на обратном пути и сделать замечание.

Бедные несчастные буржуазные женщины, как мне их жалко. Каждый день им приходится мучиться подобным образом. Скашиваю глаза на Препузасту: на её губах гуляет расслабленная улыбка. Неужели ей нравится это буржуйские штучки? Сидим рядом в креслах, вокруг нас хлопочут гримёрши, по сценарию мы должны представлять делегацию от голодающей Малороссии, приехавшую просить Отца Нации о воссоединении.

На мне синие бездонные шаровары, на Сене – красные, я в вышиванке с петухами, Сене рисуют на голом торсе выступающие рёбра – он должен играть жертву оранжевого голода. Барышни стригут ему голову под оселедец и приклеивают усы. Мне на макушке стричь уже нечего, поэтому на побритый наголо череп приклеили клок чужих волос. Красивей всех Препузаста в вышиванке, сарафане, и с причёской караваем. Все трое босы.

«Отець нацыйи, гэтман наш навекы, защыты нас вид оражэвого тэррора» - заучиваю текст на мове – «накормы нас и прыймы в дэржаву союзную». Лишь бы чего не напутать, лишь бы не опозориться! В голове бегает нехорошая думка – какой идиот этот бред сочинил? Загоняю крамольную мысль глубоко в подсознание. От волнения у меня течёт по лбу пот и отклеивается оселедец. Лишь бы не отпал во время съёмок!

Неотвратимо приближается начало официального интервью Отца Нации. От мандража всё внутри телепается, в горле пересохло, в висках стучит. Воображение рисует страшные картины, как я запутываюсь в шароварах, спотыкаюсь и падаю под смех натовских корреспондентов.

Господи, святой Корчмар, лишь бы пронесло! А гад Сеня рядом невозмутимо любуется своей харей в зеркале, и даже успел запустить руку под юбку гримёрши, скотина стоеросовая!

(продолжение следует)

автор Семён Битый Пт Ноя 13, 2009 8:27 am

(продолжение)

Он полулежал на троне, великий и простой, только тонкая завеса бронестекла отделяла его от народа. Ярко освещённый трон возвышался над остальной частью зала на когтистых орлиных лапах, сцена символизировала очертаниями 1/6 часть суши, включая национальные республики.

У ног Вождя разлёгся уссурийский тигр с выдранными с мясом когтями и клыками из белой резины, на приставных стульчиках вокруг примостилась челядь – Медведев и прочие безликие сановники. Вождь был облачён в парадную фофудью, над головой его высилась в радужном сиянии шапка Мономаха, чиновники были в строгих костюмах с тёмными галстуками. Вокруг стояла гвардия в кафтанах и с бердышами.

Мы с Препузастой застыли на коленях в правом углу перед самым стеклом, потупив глаза, как и приползли вначале, моля о милости. Рядом изображал голодный обморок Сеня, уютно свернувшись на полу. Слава Корчмарю, пока всё шло хорошо. Болели бока от ударов рукояткой бердыша, которой меня по сценарию лупил за мову, под хохот аудитории, охранник: «На человеческом языке обращайся к государю, собака!»

Глашатай слева зачитывал заранее подготовленные вопросы, глашатай справа декламировал заранее подготовленные ответы, процедура шла своим чередом. Подошла очередь и нашего вопроса от стенгазеты «За пролетарский подъезд!». Левый глашатай стал зачитывать с суфлёра: «А правда ли, что только суровая необходимость и переживания за судьбы народов заставили Россию сбросить атомные бомбы на бывшую так называемую Грузию?»

Глашатай справа уже собрался зачитать ответ, но Вождь властным движением ладони остановил его. В наступившей звенящей тишине зазвучал негромкий, но уверенный голос лидера: «Этот суровый ответ - не наш выбор. Наши самолёты сбросили ядерные заряды на Северную Абхазию, чтобы уничтожить базы, с которых готовилось нападение на граждан России. Это была единственная возможность предотвратить развязывание готовящейся агрессии, предотвратить возможное пролитие крови, уничтожение мирных граждан".

Зал в благоговении впитывал слова Отца Нации. Даже натовские репортёришки прониклись величием момента. Вождь размеренно продолжал: «Поэтому попросил бы страны Запада не раздувать новый конфликт с Россией из-за событий вокруг Северной Абхазии. Россия подтверждает свою готовность к диалогу с лояльными западными партнерами». «Йа, йа, дас ист фантастиш!» - вскочил в восхищении белокурый немецкий корреспондент. «Уи, уи!» - подвизгнул ему то ли француз, то ли бельгиец.

Неприличные звуки скомкали окончание речи Вождя. Это жертва оранжевого голода Сеня перевернулся на спину и сладко захрапел, лыбясь во сне во всю Ивановскую. Сгорая от стыда, я, что есть силы, пнул Сеню ногой в бок. Сеня потянулся, присел, пошарил с закрытыми глазами вокруг по полу и заплетающимся голосом промычал на весь зал: «Куда пузырь дели, ссуки?». Отец Нации лукаво улыбнулся и спас положение: «Мазурик какой-то утащил». Зал облегчённо захихикал.

Аудиенция подходила к концу. Все вытянулись под звуки старого нового гимна «Союз нерушимый республик свободных…». Толпа стала, пятясь, расходиться. Вдруг Отец Нации пристально посмотрел на нас троих и поманил ладонью.

(продолжение следует)

автор Семён Битый Сб Ноя 14, 2009 1:47 pm

(продолжение)

Часть стены отведена портретам Ющенко. Портрет, заплёванный жёваной бумагой из трубочки, на следующем видны следы от рогатки, ого – по этому палили из нагана. На этом - живого места нет, одни клочья висят – всё, что осталось после очереди из пулемёта. Ага, тут кирпичами бросались, здесь - чернильницами, дротиками и бутылками. Рваные, залитые краской, истоптанные портреты на полу – Вождь давал волю чувствам.

Неужели это мне не снится? Мы в святая святых, куда не ступала нога простого россиянина. Кремлёвская обитель Отца Народов, где он отдыхает после трудов праведных. Огромный зал, потолок и стены теряются в дымке, Вот он живой, рядом с нами, и вокруг тоже всюду он. Фотографии, фотографии, фотографии, картины, статуи – и всё Он, Он, Он!

Вождь с биноклем на ракетном крейсере, Вождь в лётном комбинезоне рядом с истребителем, а вот он в противогазе – внешность почти не изменилась. Ряд картин с батальными сценами. Правдиво переданы эпизоды войны на Кавказе: Вождь, штурмующий Путинград (бывший Тифлис) на танке, Вождь, закрывающий амбразуру натовского дзота грудью, Вождь, поднимающий батальон в атаку.

Аллегория, изображающее справедливое возмездие: Отец Нации рядом с горой грузинских трупов на фоне атомного гриба. А на этой картине он расстреливает группу грузинских мародёров: кровь, рваное мясо и его суровый взгляд через прицел. Скромная скульптурная композиция: пятиметровый обнажённый торс Отца Нации верхом на Земном шаре.

Препузаста деликатно потупилась, исподтишка разглядывая фотосессию Отца Народов для мужского журнала «Голубая устрица» - фас, профиль, вид сзади. Прекрасная мускулатура груди, крепкие ягодицы. Что же, все слои населения должны быть приобщены к прекрасному.

Мы допущены полюбоваться опочивальней Вождя. Внушительная дубовая кровать с водяным матрацем. Зеркальный потолок, интимное освещение в цветах триколора. Всюду резные гербы России и замечательно исполненные резиновые куклы Кабаевой. Глаза лезут на лоб от достижений нанотехнологии: куклы как живые принимают позы, стонут и даже разговаривают. На стенах – портреты голых животиков мальчиков и девочек.

Завершается экскурсия в ванной комнате с макетами подводных крейсеров в джакузи. «А что» - прищуривается Отец Нации» - «А не перекусить ли нам, братцы? Чертовски, знаете, люблю готовить. Приглашаю на кухню. Особых деликатесов не обещаю, но мяском собственного приготовления побалую». Господи, неужели мне это не снится?

Куда-то пропал этот чёртов Сеня. Находим его в опочивальне Вождя. Эта пьяная скотина уже втихаря перепробовала половину резиновых Кабаевых. Вдвоём с Препузастой натягиваем упирающемуся мерзавцу штаны и выталкиваем вон из спальни. Лишь бы Отец Нации ничего не заподозрил.

(продолжение следует)

Пн	Вт	Ср	Чт	Пт	Сб	Вс
		1	2	3	4	5
6	7	8	9	10	11	12
13	14	15	16	17	18	19
20	21	22	23	24	25	26
27	28	29	30	31