Юмор........

"Рассказала мне эту историю одна моя знакомая (турчанка). А история
произошла с другом ее семьи, тоже турком. Да и сама история тоже
произошла в Турции. Так вот, как–то в субботу днем жена вышеупомянутого
турка (назовем его Али) попросила его отвезти ее и ее маму в магазин.
Им надо было поменять костюм. Али согласился. Подъехали они к магазину,
Али и говорит: "Я с вами не пойду. Вы костюм поменяйте, а я круг вокруг
магазина сделаю" (чтобы не въезжать в закрытый гараж). И примерно
через 20 минут договорились встретиться у входа в магазин. Дамы вошли
в магазин, а Али поехал петлять вокруг. А надо отметить то,
что в выходные дни пробки в Анкаре ужасные. Особенно в центре. И Али,
естественно, попал в пробку. И тут, среди белого дня, к нему
в машину вваливается девица (после явного перепоя) и просит куда–то
ее отвезти. Али, естественно, удивился, а поскольку девица была
непотребного вида, стал пытаться от нее отделаться. Мол, вали–ка ты,
подруга, мне за женой надо ехать. А подруга оказалась настырная, отвези
да отвези. Али не выдержал и, увидев полицейского, попросил его вытащить
из машины девицу. Тот так и сделал. Али отправился к магазину. Ну,
естественно, здорово опоздал. Жена начала вставлять. Где тебя черти
носят, мол, мы тут торчим уже 20 минут. Ну, Али решил не рассказывать,
что с ним произошло, так как жена его особа на редкость ревнивая.
Уселись все в машину. Едут домой. И тут вдруг боковым зрением Али
видит между двумя передними сидениями женскую туфлю. Видимо, когда
полицейский вытаскивал девицу из машины, туфля и соскочила. Ну, Али
незаметно взял ее и под предлогом проверки колеса остановился.
Открыл дверь и, наклонившись вниз, выбросил туфлю. Облегченно
вздохнул, закрыл дверцу машины и поехал дальше. А водитель машины,
которая ехала сзади, это увидел и решил, что туфля случайно выпала.
Останавливается он, берет туфлю и пытается догнать Али, чтобы вернуть
ему потерю. Али, видя все происходящее в зеркало и догадавшись
о намерениях водителя, начинает нервничать и прилагает
немеряные усилия, чтобы оторваться от благородного преследователя.
Начинает нырять в совершенно непонятные переулки, превышает
скорость. Жена, заметив неладное, интересуется, хорошо ли Али себя
чувствует. Али, убедившись,что преследователь отстал, успокаивается
и сворачивает на дорогу к дому. Подъзжают они к дому, выходят
из машины и тут теща Али говорит: "Что за ерунда. У меня ноги затекли,
я сняла туфли. А теперь одну туфлю найти не могу."

Хорошо. что не видела теща, как он ейную туфлю выкинул.
Настучала бы, небось, оставшейся туфлей по его наглой турецкой морде...

Нинаю.

хорошо, ещё, что не трусы...

В НьюЁрке, ночью, выползаю с Манхеттена, фигак, по крыше стучат - 2 девки из какого - то кабака выпали. Машина у меня цвета оранжевой революции (а не детской неожиданности, как некоторые пытались утверждать!), вот, похоже, спьяну и перепутали с такси - желтого цвета...
Открываю окно - "нужна помощь?" Они как - то быстро догадались, что не на такси попали - извинились и быстро пропали.

Многим, надеюсь, знаком анекдот про полковника на военной кафедре, который просматривая списки студентов начинает заходиться от хохота, чуть ли не до апоплексического удара, а затем, сквозь слезы, делится с коллегой: "Товарищ *нецензурная брань*, дывись яка смешна фамилия у студента – ЗАЯЦ!!!"
Если не путаю 1979 год, военная кафедра одного из поволжских университетов. Аудитория на 200-250 человек (помещалось и больше), фактически 100-120, мужская часть двух факультетов - мехмат и физики. Многие (и я в том числе) уже нашли себе занятие на ближайшие полтора часа, пишут пулю, играют в шахматы и в бесконечные крестики-нолики на деньги. Короче, рутина. Но минут через пять лектор умудряется завладеть нашим вниманием. То, что это новый преподаватель, нас мало смутило (или мало привлекло, не знаю, как правильно в данной ситуации). Лекции мог читать любой офицер кафедры, на которого в этот день пал выбор начальника. Бралась соответствующая папочка с наименованием специальности и порядковым номером лекции и потом, без соблюдения знаков препинания, каких-то технических пауз на осмысление торжественно зачитывалась перед аудиторией. Тоже я вам скажу при определенном таланте – ого-го какое шоу.
Но наш сломал все стереотипы.
Во-первых, он представился:
– Я новый преподаватель военной кафедры Госуниверситета - капитан Бабкин. Потом жизнерадостно предложил: «Давайте знакомиться» и начал зачитывать список присутствующих, чтобы стало быть познакомиться. Дальше надо либо стенограмму, но она утрачена))), либо попытаться представить сам процесс. Мало того, что все КРОМЕ капитана понимают, что знакомство с такой толпой займёт по минимуму пол пары, так он ещё фамилию, если она больше двух слогов с первого раза прочесть не может, разбивает на части (Белобородов с четвертого раза осилил) и ударение ставит в самых неожиданных местах. Минут через 40 две трети списка уже были оглашены, половина аудитории, состоящей из двадцатилетних оболтусов, не имея возможности смеяться в голос, хрипит под столами, но самые прозорливые уже поняли главное веселье ещё впереди, точнее в конце списка.
Вот сыграла моя ставка - три литра пива против кружки, что мой дружок Витя Попов будет ПОпов (он потом месяц у пивного ларька не появлялся, когда стало известно по какому поводу он мне пиво проставил), вот уже капитан поднял первого Рабиновича, Аркашу (у нас их было два, один с мехмата, другой физик) и радостно, как ребенок диковину, его разглядывал. Похоже, ему часто приходилось слышать фамилию в анекдотах, но счастливого обладателя он видел впервые. Далее в списке был опять Рабинович, но Валерий. Сразу этого факта капитан Бабкин осознать не смог. Что в одном помещении могут оказаться сразу два Рабиновича, для него было полнейшей экзотикой. Валера поднялся сам, зная что следующий в списке он. Бабкин обалдело на него посмотрел, и неуверенно спросил: «ШО, тоже??» Валера только развел руками, как бы соглашаясь со всеми возможными версиями капитана. А на горизонте, точнее через 2-3 фамилии в списке, уже маячил Хэбанес Кабос Хосе Викторович. Такой тишины аудитория похоже не знала даже по ночам. Все, включая самого Хосе Викторовича, полного паренька в очках с толстыми стеклами, затаив дыхание следили за капитаном. Откуда тому было знать, что в 30-е годы, теперь уже прошлого века, в СССР из Испании вывезли несколько сотен детей, чьи родители воевали в это время против Франко и один из внуков героев-коммунаров сидит сейчас в зале.
Сначала капитан просто вздыхал и шевелил губами, пытаясь сложить из букв хоть что-то, в его понимании осмысленное. Потом начал багроветь и вроде бы про себя, но в воцарившейся тишине это услышали все, с чувством произнес:
- «Херня какая-то!»
По щекам слушателей потекли первые слёзы, а капитан багровел всё больше и больше, и, похоже, из состояния показного благодушия перекочёвывал в состояние глубокой «личной неприязни» к Хэбанес Кабосу Хосе Викторовичу. Каким он себе его представлял, история умалчивает, но… Когда он закрыл ведомость списочного состава, вышел из-за кафедры к аудитории и голосом, не предвещавшим ничего хорошего произнес:
- «Ну, Карабас Барабас, выйди, покажись какой ты есть!» захрипели почти все. Кто-то, сам того не замечая, от избытка чувств колотил ногой в перегородку между рядами, кто-то (а таких было много) просто сполз под столешницу, кому-то была нужна скорая. Не смеялись двое, капитан Бабкин и Хосе Викторович Хэбанес Кабос.

Капитан Бабкин через месяц стал майором, а Хосе оставался Карабасом Барабасом до 4 курса, пока не стал Парижским Грузчиком. Но это отдельная история.


© Al Kalashnikov

Одесса, про которую рассказывают Карцев и Жванецкий - не та Одесса, которая есть на самом деле. Но и сказать, что сценок из их рассказов совсем не бывает тоже нельзя. Просто они крайне редки и не встречаются на каждом шагу, как в одесских юморесках. Но иногда-таки сам попадаешь в историю, которая за пределами Одессы не могла произойти.
Плыву на своем пепелаце по Преображенской, бывшей Советской Армии. Между Бунина и Греческой голосует семейство - папа, мама и дочурка лет пятнадцати. Останавливаюсь. С непередаваемым московским акцентом:
- Простите, а вы не подвезете нас до Дерибасовской?
- Отчего же не подвезу? Разве мы с вами ссорились?
Даже не улыбнулись. Садятся. Едем. Проезжаем две с половиной сотни метров (проверьте по картам Гугла), останавливаюсь:
- Пожалуйста, - говорю, - Дерибасовская направо.
- Как, уже? А чего же вы не сказали, что это совсем рядом?
- Да почем я знаю, а вдруг вы устали?
- И сколько же мы вам должны?
- Да нисколько. Будьте здоровы.
- Как - нисколько?
- Да сколько мы проехали - мне стыдно такие деньги в руках держать.
- А зачем же везли?
- А вы бы отказались посмотреть на свои лица?
Папа, все же, полтинник в бардачок положил. А отъезжая, краем уха я уловил что-то типа "аутентичный одессит, фольклорный персонаж". Не стал уже кричать им вслед, что я из этих, из "понаехавших". Просто ситуация "фольклорная". Пусть рассказывают в своей Москве про то, что все байки Жванецкого с Карцевым за Одессу - правда.
(C)вистнуто с инету

«Травить детей - это жестоко. Но что-нибудь ведь надо же с ними делать!»
(Д.Хармс)

Коренной москвич Витя, всю свою сознательную жизнь провел внутри МКАДа, даже в армии умудрился отслужить на растоянии вытянутой руки, в Подмосковье.
Витя всегда был заядлым автомобилистом, а тут еще и отпуск совпал с покупкой шикарного внедорожника.
Стало ясно, что Турция в этом году, не дождется троих своих постоянных кормильцев. На семейном совете единогласно решили - в отпуск ехать только на машине и… неважно куда. Во-первых, когда-то нужно начинать «взрослые» авто-путешествия – ветер дальних странствий и все такое, да к тому же повод отличный – огромный новенький джип требует бескрайнего бездорожья. Он, как упоительно тяжелый, боевой пистолет за пазухой, умоляюще просил: «Хозяин, ну сколько можно зря пузо холодить? Давай хоть разок стрельнем. А?»

Долго прикидывали, размышляли и решили отправиться на недельку под Астрахань, там живет старый армейский друг Васька. Он давно к себе звал, обещал не только рыбалку, но даже и рыбу…
Созвонились. Васька обрадовался, взял отгулы, приготовил червей, законопатил и заправил лодку, сел на пенек и с нетерпением принялся ждать друга, с которым не виделся почти двадцать лет.

Тем временем, Витя купил все, что было нужно и не нужно в дальнем пути: от запасного домкрата и набора инструментов, до дорогущего GPS-а и багажника похожего на корабль пришельцев. Первое авто-путешествие и сразу полторы тысячи верст – не шутка.

Война с дорогой началась, как и положено в 4 утра.
Первую незапланированную остановку сделали в Кашире.
Витя с женой зашли в магазин размять ноги и купить сигарет, а полусонного пятилетнего Гришку закрыли в машине.
Вот уже спустя пять минут, путешественники с мороженым в руках, опять мчались к горизонту, навстречу морю, красной икре и рыбнадзору.

Каждые двести километров водители отдавали друг другу руль, а Гриша дрых на заднем сидении, с перерывами на мультфильмы.

К ночи уставшая, но не сломленная семья с гудящими ногами, переночевала в придорожном кемпинге и с рассветом снова в путь.

Поздним вечером второго дня, как и мечтали, съехали на абсолютное бездорожье. Вот-вот должна уже показаться Васькина деревенька. Осталось каких-нибудь девять километров семьсот метров. Восемь километров сто метров. Пять километров двести метров. Да как же долго тянуться эти последние шажочки. Вот уже на экране GPS-а показался победный финишный флажок.
Наконец, за окнами замелькало что-то типа деревни и раздался такой долгожданный радостный голос: - «Вы прибыли на место назначения!»

Витя остановил машину там, где велели ему двенадцать американских спутников и весело «пофафакал». Деревня уже спала, даже собаки. В доме зажегся свет и на встречу Вите, вышел заспанный, пополневший и очень удивленный армейский друг… но не Вася, а... Миша, который жил совсем не возле Астрахани, а где-то под Челябинском.

Витя еле сдержался, чтобы не спросить:
- Мишка! Твою мать! А ты тут какими судьбами!?

Но в следующую секунду он все понял и прикусил язык, изображая радость встречи.

За день до поездки, Витя изучал новый GPS и разглядывал свой пыльный дембельский альбом. Показывал семье фотки, а сам для тренировки вбивал флажки с адресами друзей.

На первой же остановке в Кашире, как раз и случился поворотный момент, когда Гриша своим толстеньким, непоседливым пальчиком, немного потыкал в папин GPS, тем самым завернув экспедицию на восток, в Челябинскую деревню.

Больше всех удивился Миша, от которого дипломатично скрыли всю страшную правду нежданного визита. Он, наверное подумал: - «Вот Витек дает, семнадцать лет не виделись и тут вдруг без предупреждения свалился на голову, как бесплатный карнавал, побыл один денек и сразу назад уехал, даже попить с ним толком не успели.
Чудные они все-таки – эти москвичи…
Грубас.

ТЕЩА У МЕНЯ, СТАРЫЙ БОЛЬШЕВИК-ЛЕНИНЕЦ, К СТАРОСТИ ЗАИНТЕРЕСОВАЛАСЬ БИБЛЕЙСКИМИ СЮЖЕТАМИ:
« - Так что же это получается? Они же там все были евреи?
- Да.
- И Христос был еврей?
- И он тоже.
- А православным тогда какое дело до этих еврейских разборок?
Я попытался пересказать ей новый завет в понятной терминологии.
- Вот представь, была Римская империя, вроде СССР.
- Понятно.
- А в ней была союзная республика Иудея.
- Ну вот, уже по-человечески.
- Там был первый секретарь, по-ихнему первосвященник, Анна, как положено из местных. И зам у него был по оргпартработе – Каиафа. А второй секретарь, как положено, был из центра, назывался прокуратор.
- Это Понтий Пилат который? И что они не могли сразу по-человечески написать! Ну и?
- Ну и вот, был у них большой партийный праздник песах. Все готовятся, там отчетные собрания, торжественные доклады, все как обычно. А тут вдруг приезжает на осле какой-то диссидент. Деклассированные элементы ему осанну кричат. Нехорошо.
- Ага, поняла, это Христос значит. А в чем было его диссидентство?
- Ну, он выступал против формализма и начетничества.
- Ясно, волюнтарист!
- Ну типа того. Общественник Иуда доложил куда надо, Христа повязали, засунули в обезьянник, решили устроить показательный процесс.
- То есть гласность у них была!
- Контролируемая. Анна и Каиафа собрали пленум, стали решать как бороться с чуждыми проявлениями. Распять диссидента у них полномочий не
было, санкция нужна была из центра, вот они и пошли ко второму секретарю Понтию Пилату. Говорят, давай распни диссидента этого, а то мы настучим, что ты провалил работу с местными кадрами.
- Да, эти баи в союзных республиках вечно так… Хорошо еще хоть спросили. Ну и дальше что?
- Понтий Пилат им говорит: не вешайте на меня своих диссидентов, идите к иудейскому предисполкома Ироду, он исполнительная власть, пусть и решает. Пошли к Ироду, тот отнекивается, дескать не моя юрисдикция и вообще у меня вон Иродиада хуже Галины Брежневой себя ведет, а тут вы еще.
- Надо же, все как у людей!
- В том и смысл. Ну вот, пошли опять к Пилату, тот дал наконец санкцию, но с оговорками, как обычно: «Я умываю руки, под вашу ответственность, я докладную напишу, перегибы на местах и т. д.» А Христа распяли.
- Ну вот теперь понятно!
- Ну слава богу!
- Нет, стой, непонятно!
- Что непонятно?
- Как это может быть чтобы первый секретарь был еврей?»

От Igor Yeliseyev

ХОРОШО ЛЕТОМ В ПОЕЗДЕ
Зарисовка

Хорошо летом в поезде. То тут, то там сероснежными сугробами лежит в коридоре постельное бельё, оставшееся с прошлого или с позапрошлого рейса.

«То тут то там! То тут то там!» – слышится то тут, то там перестук вагонных колес.

Гудит, свистит и шипит на всех проводница, выпучив свои круглые, как глаза у совы, груди. Пошумела и перестала, заперлась в своём купе и погрузилась в двухдневную спячку.

Под стук колёс тихонько переговариваются под сиденьем две сумки, в которых едут отдыхать несколько бутылок водки, да курица с варёными яйцами ведут свой извечный спор о том, что из них протухнет раньше…

От жары к телу прилипает рубаха, матрас, крошки, какие-то попутчики… Жаль, всё не те, что хотелось бы. «Закрыто на зиму!» – игриво шутит молодая соседка, наглухо застёгивая свой цветастый халатик.

Напрасно ты так, красавица. Солнце ведь жарит нещадно. Казалось бы, задёрни занавеску – и в купе воцарится живительная прохлада. Но нет ни занавески, ни прохлады.

Гляди, столик в купе раскалился до невозможности, и я разбиваю над ним яйца. Минута – и яичница готова!

Но что за чу?! Как-то вдруг, всего лишь за два часа, закончилась водка, рассчитанная на три дня. Айда в вагон-ресторан! Ба, кто-то ушёл в моих тапочках! Ну да не беда – ни ведь на самом деле не мои.

«Свежие пирожки! Кефир! Да и сама я ничего!» – весело кричит в коридоре разносчица из вагона-ресторана. Взглянув на жирность и срок годности, выбираю всё-таки кефир…

– Двое суток отставания, – показываю я проводнице на расписание, зачем-то висящее на видном месте.
– Ерунда, от Краснодара прямой участок 40 километров – нагоним! – машет рукой опытная девушка.

Тем временем поезд останавливается, и в вагон, с полотенцами на татуированных плечах, в белых майках, неспешно входят в вагон любители интеллектуальных игр. Заглядывают в купе, предлагают всем сыграть в города, шарады и буримэ. Вчера эти бессердечные каталы выиграли у одного пенсионера самое дорогое – очередь в туалет.

«Чух-чух, чух-чух!..» – кряхтит старенький тепловоз, с трудом двигая огромную пятнадцативагонную махину в сторону моря.
«Чух-чух, чух-чух!..» – громко переговариваются две таджички в соседнем купе.

«Вам шах и мат! Вам шах и мат!» – уныло и однообразно кричит одинокий шахматист в соседнем купе.

«Кап… кап-кап… кап-кап…» – это капает с верхней полки пот соседа.

Хороший сосед попался, спокойный, грех жаловаться. За трое суток лишь один раз спустился, поел пару часов, и опять спать. Отличный сосед, тихий, не пахнет. Не то, что тот, который едет один в соседнем купе, громко отпукивая непрошенных соседей.

А вот, кстати, и один из них! Немой библиотекарь появляется в дверях и знаками предлагает книги. Ну что там у тебя для нас, посланец культурного фронта? «Купе страха», «Смерть в поезде», «Проводница-убийца»… Прекрасный выбор, дружище!..

«Чик-чик, чик-чик-чик, чик-чик-чик-чик! Чик!» – стучит по столу варёным яйцом аккуратный сосед-старичок. Ты бы, дед, занялся чем – книжку полистал или умер, что ли!.. Ведь два чемодана варёных яиц везёт и всё лупит и ест, лупит и ест!

Вот потянуло откуда-то костерком. Иду на запах – ба! Да это же наша сумасшедшая проводница-затейница выползла наконец из своей норы и топит титан, чтобы мы, не дай Бог, не замёрзли ночью! Как потревоженный улей, гудит титан. Ловко забрасывает в его нутро новую порцию угля очумевшая от жары ведьма.

Выйду-ка я в тамбур, чтобы глотнуть освежающего валидола.
Здесь заботливая мамаша учит своего детёныша писать между вагонами. Когда родители выпьют и заснут, ему придётся это делать самому.

Хорошо стоять здесь, кашлять в кромешном сигаретном аромате, и вдруг на узловой станции встретиться взглядом с девушкой из встречного поезда. Отчего грустишь, родная? Хочешь в туалет? И я хочу. Что поделать, санитарная зона…

А «дома», в купе, уже опять все легли спать. Тихо в вагоне, лишь хлопнет кто-нибудь рюмочку-другую кто-то из пассажиров – и… снова хлопнет.

Спать бы и спать, да на соседней полке ворочается симпатичная попутчица. Разметалась под простынёй. Вот так бы взять её! Вместе с простынёй! Да в тамбур! Храпи там, красавица!

Как это всё умиротворяет, успокаивает – тук-тук, бум-бум, буль-буль, дзинь-дзинь, хр-хр, чик-чик… Будет что рассказать психиатру!

А рано утром так хорошо проснуться под ласковое «Бельё сдаём!!!» и осознать, что вот она, долгожданная конечная остановка! И время пролетело быстрой птицей, словно и не было этих семи бутылок водки…

© 2009 «Красная бурда»

на Бианки похоже...

Одесса. Привоз. Колбасный ряд.
- Мужчина! Шо вы ото целый час ходите, пробуете и ничего не берёте?! Вам шо, таки ничего не нравится?
- Нравится!
- Шо, денег нет?!
- Есть!
- Ну так покупайте!
- Зачем?
- Шобы кушать!
- А я шо делаю?
----------------------

Одесса. Мужчина на Староконном рынке приценивается к волнистым попугайчикам...
- А будут ли эти попугайчики щебетать? А разговаривать?
- Молодой человек! Вы меня спросили, и я вам таки скажу. Вы женаты?
- Ну да, конечно...
- И вам мало?